Неточные совпадения
Она любила
на балконе
Предупреждать зари восход,
Когда
на бледном небосклоне
Звезд исчезает хоровод,
И тихо край земли
светлеет,
И, вестник утра, ветер веет,
И всходит постепенно день.
Зимой, когда ночная тень
Полмиром доле обладает,
И доле в праздной тишине,
При отуманенной луне,
Восток ленивый почивает,
В привычный час пробуждена
Вставала при свечах она.
В окне приказчика потушили огонь,
на востоке, из-за сарая, зажглось зарево поднимающегося месяца, зарницы всё
светлее и
светлее стали озарять заросший цветущий сад и разваливающийся дом, послышался дальний гром, и треть неба задвинулась черною тучею.
Мы с Дерсу прошли вдоль по хребту. Отсюда сверху было видно далеко во все стороны.
На юге, в глубоком распадке,
светлой змейкой извивалась какая-то река;
на западе в синеве тумана высилась высокая гряда Сихотэ-Алиня;
на севере тоже тянулись горные хребты;
на восток они шли уступами, а дальше за ними виднелось темно-синее море. Картина была величественная и суровая.
Начинался рассвет… Из темноты стали выступать сопки, покрытые лесом, Чертова скала и кусты, склонившиеся над рекой. Все предвещало пасмурную погоду… Но вдруг неожиданно
на востоке, позади гор, появилась багровая заря, окрасившая в пурпур хмурое небо. В этом золотисто-розовом сиянии отчетливо стал виден каждый куст и каждый сучок
на дереве. Я смотрел как очарованный
на светлую игру лучей восходящего солнца.
Наконец, заря
светлого дня появляется
на востоке; деньги скоплены; не отобраны, не украдены, и он их несет целовальнику.
На востоке светлело между тем с каждым часом.
Когда они пришли в Болотово, начинало уже смеркаться. Но сумерки замедлялись огненною багровою зарею, которая медленно потухала
на западе. Надо было ждать холодной ясной ночи. Небо очистилось уже от облаков: кое-где начинали мигать звезды.
На востоке, в туманном горизонте, чуть-чуть разгоралось другое зарево: то был месяц,
светлый лик которого не суждено уже было видеть Григорию… Но месяц еще не показывался.
Он подошел к сену, повернулся
на восток и, раз тридцать сряду перекрестив свою широкую, сильную грудь и встряхнув
светлыми кудрями, прочел «Отче» и раз двадцать «Господи помилуй», и, увернувшись с головой в армяк, засыпает здоровым, беззаботным сном сильного, свежего человека.
Уже
светлеет небо
на востоке,
Нам время плыть. Мы ждем!
И в одном месте,
на востоке, туманы стали
светлее, точно воины, одетые в золото.
Отряд подошел к реке. Черные горы ущелья остались сзади; начинало светать. Небосклон,
на котором чуть заметны были бледные, неяркие звезды, казался выше; зарница начинала ярко блестеть
на востоке; свежий, прохватывающий ветерок тянул с запада, и
светлый туман, как пар, подымался над шумящей рекой.
Месяц уже давно сел,
на востоке появилась
светлая полоска; лощина тонула в белом тумане, и становилось холодно.
Усталые и продрогшие, все вяло тащились по рассклизшей, грязной дороге.
На севере громоздились уходившие тучи и глухо грохотал гром. Над лесом, среди прозрачно-белых тучек, плыл убывавший месяц. Было сыро и холодно,
восток светлел.
На востоке заалела
светлая полоса.
Но вот
на востоке заалела
светлая полоса, она стала расти, расползаться и мало-помалу охватила все небо. Звезды постепенно меркли и исчезали, и наконец показался огненный шар, рассыпая по земле снопы золотистого света.